"Музыка — это хрупкий баланс между душой и временем" -Дато Кенчиашвили

Известный грузинский певец Дато Кенчиашвили говорит не только голосом, но и душой — он несёт в своём пении всю тонкость грузинской музыки, дух народа и национальные духовные ценности.

Первое интервью Дато Кенчиашвили азербайджанским СМИ, данное сайту yenifikir.media, вызовет интерес у читателей. Мы в этом уверены.

 – Что именно так притягивает вас в грузинской народной музыке?

– В грузинской песне меня восхищают её характерные звуки и гармоническая драматургия. Мы избалованы полифонией, одарены множеством вариаций гармоний, и я думаю, что в целом грузинский народ отличается своей многосторонней культурой. Но во мне особенно глубоко сидит горная музыка и целый каскад её мистических вибраций.

– Песни вроде ,, Иоро”и “An raga unda giambo” — словно взгляд в прошлое.

– История этих двух песен связана с разными этапами моей жизни. Хотя «Иоро» — та песня, после которой люди начали называть меня «голосом истории» (voice of history). Эта песня связана с моей матерью и автором композиции Теоной Кумсиашвили. Сегодня в живых нет ни мамы, ни Тео, которая погибла вместе со своими двумя маленькими детьми в автокатастрофе. Провожая маму в последний путь, я спел «Иоро», её любимую песню. Это был очень тяжёлый момент в моей жизни.

Что касается «Ан рага унда гиамбо», у неё странная история. Я написал эту песню ровно десять лет назад на стихи известного грузинского поэта Тариела Хархелаури. Но тогда слушатели её не приняли, как будто я опередил время 🙂 Спустя 10 лет, 7 марта, я открыл этой песней свой сольный концерт в Большом зале филармонии, и песня произвела огромный резонанс. В жизни многое меняется — особенно наши ощущения. Именно из этих ощущений и рождаются песни и композиции.

– Как, по-вашему, можно сохранить “душу” в современной музыке?

– Современная музыка многогранна и является большим вызовом. Хотя идентичность — это та ось, которая должна оставаться приоритетом. Но это не единственный приоритет — если у исполнителя нет чувства связи с существованием своей страны, очень трудно чего-то добиться. Это настоящая прогулка по лезвию ножа, которая, к сожалению, часто заканчивается падением. Важно чувствовать пульс своей страны и не обесценивать то, что ты делаешь.

– В ваших песнях чувствуется лёгкая ностальгия. Откуда она?

– Всё, что происходит вокруг нас, несёт в себе ностальгию. Поэтому ощущения — главный элемент, определяющий развитие человека в искусстве. В моей стране меня назвали голосом истории — voice of history… Наверное, в моем голосе и манере душевного исполнения люди чувствуют отголоски того многовекового прошлого, которое питает грузинскую культуру и, в частности, грузинскую песню.

– Что сильнее волнует на сцене — реакция зрителей или сама музыка?

– Естественно, стоя на сцене, меня волнует прежде всего та музыка, которую я создаю и которой служу. Потому что именно из музыки рождается зрительская реакция, любовь и признание.

– Что делает вас “простым человеком” в повседневной жизни?

– Я никогда не забываю путь, который прошёл до того, как стал народным любимцем. Поэтому в жизни остаюсь простым человеком, для которого искусство и ценности не противостоят друг другу, а находятся в полной гармонии. Иным я никогда не буду.

– Есть ли у вас увлечение, о котором почти никто не знает?

– У меня очень много голубей. Осенью, когда я лежу на крыше дома и выпускаю их в небо, наблюдаю, как они парят — это незабываемое чувство свободы. Когда я возвращаюсь домой уставшим, они садятся ко мне на руки, плечи, играют со мной — это удивительная эмоция.

Ещё у меня огромная любовь к авиации. У меня была мечта — стать лётчиком. Сейчас я хочу получить лицензию и летать на своей маленькой Cessna 172.

– Какие сходства и различия вы видите между грузинской и азербайджанской музыкой?

– Я очень люблю азербайджанскую музыку, особенно «Сары гялин». Несмотря на сходство грузинской и азербайджанской музыкальных традиций, у них есть и отличия. Азербайджанская музыка отличается более активными мелизмами, что не слишком характерно для грузинской песни. Не скажу, что я новатор в этом вопросе, но несмотря на различия культур, было сделано множество удивительных коллабораций. И я с радостью скажу, что тоже работаю над очень сильной культурной коллаборацией между нашими странами. Совсем скоро её увидят и грузинский, и азербайджанский народы — и это будет мостом любви и дружбы между нами.

– Какую музыкальную ценность, по-вашему, сегодня чаще всего теряют молодые люди?

– Я считаю, что такое сокровище, как фольклор и культура в целом, неувядаемо. Если правильно преподнести его молодёжи — с добавлением современных элементов — такая музыка будет понятной и интересной.

– В некоторых песнях звучит словно молитва. Для вас музыка — это ритуал?

– Для меня музыка — это прямая связь с Вселенной. Это можно назвать молитвой, ритуалом или медитацией. Мне кажется, у меня есть контакт с неземной силой, которую я ощущаю с начала исполнения и до самого конца.

– Когда вы одни, какую песню чаще всего поёте?

– Когда я один, что бывает нередко, я слушаю музыку разных жанров 50-х годов — как отечественную, так и зарубежную. Для меня любая высококлассная музыка — это терапия.

– Что бы вы хотели сказать молодёжи, которая следит за вами в соцсетях, и в целом азербайджанскому народу?

– Молодым я хочу сказать то, что пригодится им на всю жизнь: всё основано на любви. Это чувство не должно угасать в вас — без него человеческая функция равна нулю. Любовь и добро — вот что важно.

А азербайджанскому народу хочу сказать огромное спасибо за ту любовь, которую я ощущаю даже у себя в стране. Это большая честь для меня. Я благодарен за ту историю, что золотыми буквами написана в истории Грузии — вы всегда стояли рядом с нами, плечом к плечу, и эту историю никто и никогда не сможет стереть.

Савалан Талыблы

Yenifikir.media